Один день из жизни Алексея Борисыча

Первое заседание думы, которая была бы по душе всему городу.

Вновь избранная дума города Перми собралась на первое заседание. Депутаты с удовольствием оглядывали друг друга и большой светлый зал с огромными окнами. Им нравилось все: и мягкие кресла,и натертый до блеска паркет, фикусы в кадках, картины из дерьма и окурков, позаимствованные в музее современного искусства.

Чиркуновские, а их было большинство, держались раскованно: гордо выпячивали крупный шестиугольный значок на левом лацкане, похожий на гербалайфовский, но надпись была непривычная: «Хочешь похудеть – спроси меня как», а красными буквами на белом: «Я люблю Ч».

Те, кому значка не дали, повязали на левую руку ленточку с символикой «Единой России», но держались скромнее – на пол не плевали, громко не матерились, кроме, конечно, Ирины Горбуновой. Ирина была в розовой кофточке с кружавчиками, короткой юбке, но с глазами еврейской матери, только что убежавшей из Краковского гетто.

Игорь Сапко сидел в президиуме, привычно стараясь казаться меньше самого себя. С боков его подпирали Ковыев Алексей (еще недавно носивший портфель за Юрием Трутневым), вальяжный Аркадий Кац. Пронырливый Анатолий Дашкевич суетливо носился с какими-то бумажками.

Важно сидел на первом ряду Алексей Чикунов – дорожный строитель из группы «Юкон». На заднем ряду чесал за ухом золотым паркером Владимир Плотников и смотрел на депутатов-коммерсантов недобрыми глазами.

Настроение было игривым, как шампанское, которое ждало своего часа в ведерках со льдом, яркое, как бутерброды с икрой. Татьяна Ежова уже завернула парочку в салфетку и положила в дамскую сумочку размером с хороший туристический рюкзак.

Услужливый Денис Ушаков стоял на сцене рядом с Кацем и что-то ласково шептал ему в волосатое ушко. В зал вбежал альбиносистый Колбин, похожий на Валерку из «Неуловимых мстителей», чуть не сбив придворного интеллигента в бабочке Павла Печенкина.

«Идут», – громким шепотом объявил Колбин и упал в кресло. Тут же, побледнев, вскочил. Посмотрел на Плотникова и низко поклонился. Веселая депутат-ская возня стихла. Все встали и даже немножко изобразили команду «Смирно».

В зал,  как Калигула, наклонив голову, вошел Олег Чиркунов со свитой, в развевающемся пальто, которые было ему явно мало…

В свите выделялись Фирдус Алиев с ненормально большим ромбом института культуры на лацкане, с улыбающейся круглой физиономией; Марат Гельман с ядовито-зеленым лицом,  посасывающий электронную сигарету; семенящий и запыхавшийся спикер ЗС Николай Девяткин; ну и другие рангом помельче. Девяткин запнулся за высокий порог, и его зачем-то подхватил под локоток приехавший на день из Китая Илья Шулькин.

«Начинаем», – напористо и энергично прогавкал губернатор, усаживаясь на предусмотрительно свободный первый ряд. «Садитесь уже», – несколько смутившись от явного раболепия, сказал Олег Анатольич. Сели все, кроме Сапко. Он стоял, переминаясь, и крутил в руках какую-то измятую бумажку.

– Э-э-э. Олег Анатольевич, – экс и. о. мэра смущенно улыбнулся, да так, что заплакала Татьяна Ежова.

– Э-эээээ, еще не все, – выдавил из себя Сапко.

– Да? Странно. Я же здесь, – пошутил Олег Чиркунов, вкусно посмеялся своей шутке, дождался слабенького, зажатого общего смеха. – Кого нет?

– Бессонова, – подсказал онемевшему коллеге Аркадий Кац и подмигнул губернатору, да так неловко, что очки свалились с его носа.

– Да и ладно, – подумал губернатор…

И в этот миг высокая дверь в зал с грохотом и пылью обрушилась… и из проема, чихая и кашляя, появился Борисыч – в бескозырке, черных сатиновых трусах, рваной тельняшке и десант-ных ботинках, в правой руке он сжимал морской кортик.

За ним в зал грамотно просочились бойцы спецназа ФСБ «Щит», сразу взяв под контроль все помещение. В это же время в окно зала, сверкая осколками стекла, просунулась танковая пушка, на которой, подвешенный за причинное место, крутился корреспондент радио «Эхо Перми» (неосторожно сказавший, что если по его округу пойдет Бессонов, то он проголосует за «единоросса»).

– Всем лежать, – страшным, штормовым голосом проревел депутат по округу №18 Бессонов Алексей Борисович. Все легли. Зал, президиум… Бандиты и коммерсанты – по привычке, женщины – по желанию. Чуть замешкавшуюся свиту вместе с губернатором положил одним мощным пинком сам Борисыч.

Лежали красиво… Ирина Горбунова в чем-то розовом и воздушном, Девяткин тихонько икал, перепугался эмоциональный Фирдус Алиев, Гельман перекусил электронную сигарету, Аркадий Кац все вертелся, устраиваясь поудобней на пыльном полу под столом. Маленький Шулькин забился под мышку к губернатору. Плотников лежал профессионально, закрыв голову руками и крепко сжав ноги.

Алексей поднялся на трибуну и в течение 30 секунд провел процедуру голосования по выбору мэра города. Поздравил всех присутствующих и себя. Плюнул в ладонь и стер кровь с разбитого колена…

– Запускайте телевидение, – коротко скомандовал Алексей Борисович Бессонов…

– У вас 5 минут, – обратился к робко жмущимся журналистам

новый мэр, – потом все перемещаемся на Куйбышева, 14.

– Через разбитое окно слышно было, как на улице Ленина народ скандирует:

– «Б-О-Р-И-С-Ы-Ч!!!»