№37 (389) 6 октября 2008 года

Духовное предстояние

№37 (389) 6 октября 2008 года

В октябре в Органном зале Пермской филармонии откроется выставка «Предстояние. deisis». Сегодня она работает в усольском историко-архитектурном музее «Палаты Строгановых».

Передо мной с металлическим скрипом открываются двери… и за последним входящим медленно закрываются. Неожиданно оказываюсь в сумрачном лабиринте: огромные черные «полотна» с изображениями святых развешены по принципу трехмерной композиции. Лучи света «выхватывают» их лица из темноты. Но создается мистическое ощущение, что они светятся изнутри.

Еще не понимая почему, немею. Все зрители вокруг тоже замолкают, оставаясь на время наедине с собой. Внутри меня нарастают чувства, которые сменяют друг друга в такт специально сочиненному для проекта «Реквиему». Сиюминутное желание сбежать, пока не поздно, сменяется душащим состраданием к несущему земной крест человеку, щемящим чувством вины. И, наконец, перерастает в стремление эмоционально отгородиться. «Во многом знании много печали», – вспоминаю я слова пророка Екклесиаста. Но это субъективное. Хотя в нем, наверное, и есть смысл погружения во тьму. Смысл Предстояния.

Духовный монолог начинается с библейского Начала. С отправной точки пребывания Человека на Земле в трактовке Священного писания. С выплывающих из мрака лиц Адама и Евы. Но что это? Где юные, прекрасные в своей наготе наши прародители, которых изображал на своих полотнах Дюрер?

Глаза сталкиваются со взглядом Адама-человека. Вполне современного старика, с глубокими морщинами на лбу, с темными кругами под глазами и другими печальными приметами неумолимого времени. Лицо Адама несет на себе отпечатки жизни, полной раздумий и страданий. И только его огромные глаза говорят о дарованном ему за земные муки духовном просветлении. Свидетельствуют о его внеземной «прописке».

Ощущение дольней природы библейских и канонизированных персонажей от Адама и Евы до Николая II и Серафима Саров-ского не случайно. В основе инсталляции как раз и лежит идея создания современных образов святых. Святых, лики которых живут в сознании православного христианина, главным образом, в иконописном виде.

Автор проекта известный коллекционер Виктор БОНДАРЕНКО, воплотившие эту идею московский художник Константин ХУДЯКОВ и историк Роман БАГДАСАРОВ не спорят с канонами в изображении персонажей Священного писания, но осмысляют их по-новому. С позиций исторической, археологической, литературной, психологической достоверности.

– По каждому священному лицу создается базовая гипотеза, некий компромисс между священным преданием о нем и современным видением истории, – поясняет Роман Багдасаров, презентующий проект «Предстояние» в Усолье. – Например, историческим основанием для создания образа праведника Ноя послужили мифологические сведения о шумерских жрецах. Создавалось усредненное представление о типе жреца. Оно экстраполировалось на современный тип лица.

В осмыслении и создании образа святого мы нередко шли на компромисс и с иконографическими данными. Например, пророк Моисей на всех иконах изображен с бородой. Но он был обитателем Древнего Египта. А согласно историческим сведениям, в период его земной жизни все египетские жрецы брили бороду. Константин Худяков создает Моисея с небольшой бородой. Пророка, только что вышедшего из Египта.

Каждый святой, по замыслу авторов, воплощает собой некий архетип. Например, проблеме боли посвящен образ Георгия, святителей представляет Николай-чудотворец, учеников – Магдалина.

Константин Худяков использует принципиально новый метод воспроизведения образа – метод фоторобота. Портреты Александра Македонского, Иисуса Христа и других святых «собирались» из лиц современных людей, которых художник порой выхватывал из толпы.

Более 80 тысяч снимков 400 моделей «разрезаны» на цифровые «пазлы», из которых «составлены» лица персонажей Священной истории. Может быть, поэтому зрителя встречает библейская фраза: «… вы – тело Христово, а порознь – члены»?

Вопросов к историку проекта Роману Багдасарову после просмотра выставки назрело множество.

– И все же, Роман Владимирович, задумывая проект, вы искали чувственное начало – в святых ликах или божественное – в современном человеке?

– В святом – чувственное. Вернее, сначала первое, потом – второе. Пока Бог для нас в недосягаемой высоте, мы не поймем, не увидим в себе божественного начала.

– Не слишком ли много в лицах ваших святых физиологических подробностей? – выражаю тревогу многих первых зрителей.

– Мы и хотели максимально конкретизировать изображения священных персонажей. Сознательно хотели уйти в другую сторону от современной иконописи, в которой вместо живого лица – отстраненная символическая форма.

– Насколько подготовленным должен быть ваш зритель?

– Для того чтобы считывать с лиц информацию, нужно владеть некоторыми навыками. Но ведь и жить так нужно, накапливая знания в разных областях. В любом случае, даже если зритель чего-то не поймет, он получит эмоциональный message.

– Интересно услышать ваше прочтение какого-нибудь образа?

– К примеру, Сим. Мы видим, что это тонко организованный внутренне человек, ранимый. Может быть, болезненно ранимый. Но надо понимать, что он – олицетворение священника, испытывающего страх Божий. А любая профессия – односторонняя, потому что задействует одну сферу жизни.

– «Читать» статические лица – весьма субъективное дело. Как, думаю, и создавать. Как понять, когда остановится в компьютерном конструировании, например, образа Марии?

– Это, действительно, очень интимный процесс. Как, собственно, любое творчество. Я не всегда сразу соглашался с художником Константином Худяковым в его интерпретациях священных персонажей. Он сам порой чувствовал, что «не попадает» в образ, не может настроиться на нужную волну. С другой стороны, я тоже не застрахован от ошибок. Думаю, что к некоторым темам я допускал субъективный подход.

– Святые на портретах рождают ощущение обреченности…

– А разве мы все не обречены? – в духе Сократа отвечает мне Роман. – Обреченность нужно осознать и принять. Они не обречены. Они опередили время. То новое, что они несут людям, не может воплотиться при их жизни. От этого печаль. Драма святого в том, что он видит мир шире и глубже, чем другие. И может уйти отсюда в любой момент, но из любви к людям остается. В лицах этих святых – снисходительность: они видят, чего мы на самом деле стоим.

– Все святые на ваших портретах страдают. Они словно на пределе физических и душевных сил: в поту, крови, слезах. Почему?

– В христианстве страдание – нормальное состояние человека. Внутренний драматизм – наиболее интересное, наиболее человеческое состояние. Страдание связано с осознанием ситуации, открытием нового уровня восприятия…

– Почему центральная фигура выставки Иисус Христос изображен с закрытыми глазами?

– Это Христос во время Страстей, на грани жизни и смерти. А если присмотреться, то одна часть его лица в крови, а другая – нет. Фрагмент лба словно искусственно приставлен, часть бороды – его, часть – нет. Мне бы не хотелось давать зрителю готовых ответов. Пусть он придет к своей интерпретации.

– Икона как посредник между человеком и образом, к которому он обращается в молитве, призвана служить духовному преображению личности. Молодой человек, глядя на этот «оцифрованный Иконостас», сможет преобразиться?

– Думаю, да. Я, например, преображаюсь. Чем дольше я смотрю на эти портреты, тем больше их принимаю.

Выставка «Предстояние. deisis», несомненно, - серьезное культурное явление. Для города, для страны, для мирового искусства. Неслучайно ее премьера состоялась в 2004 году в стенах Третьяковской галереи, а отдельные фрагменты побывали в Иттингене (Швейцария), Нью-Йорке, Германии. Явление неоднозначное, спорное, шокирующее. Но, в любом случае, приглашающее подняться на новую ступень развития. Приглашающее к интересному диалогу. И, главное, к важному внутреннему монологу.

Твитнуть

КОММЕНТАРИИ

Новости НеСекретно
Рассылка